Из письма Тамары Николаевны в адрес руководителей Слёта старшеклассников в «Орлёнке»
…Коля рано втянулся в общественную работу. В последние годы был членом Юго-Осетинского Обкома ЛКСМ Грузии. Искренне верил в возможность перемен в комсомоле, верил в перестройку. Сбор в Туапсе 1988 ещё больше убедил его в правильности занятой позиции. Приехал из лагеря окрылённый, безмерно счастливый, со множеством идей и планов.
Из письма к другу, август 1988 г.: «Я попал в родную стихию и у меня начался такой прилив энергии, что я даже ночью думал… С нами работала группа ленинградских педагогов из пединститута им. Герцена. Замечательные люди! Мы чувствовали себя на два шага впереди авангарда перестройки… Ребята приехали замечательные. Ведь счастье, когда имеешь 45-60 единомышленников…»
После Туапсе Коля провёл много мероприятий в школах города, области, во Дворце пионеров. Пытался что-то изменить, сдвинуть с мёртвой точки, но тщетно. В такой глубинке, как наша, до перестройки далеко. Появилась неудовлетворённость, разочарование. Из письма Джайлямышеву Албану (участнику сбора в Туапсе): «Мой штаб работает всего один год. Опыта никакого. Кстати, большинство участников сбора, судя по моей переписке, в таких же штабах. Наша областная организация очень специфична. Она отторгает всё, что ей предлагают, а сама ничего не даёт взамен. Долго собирал штаб. С такой пассивностью и равнодушием я никогода не сталкивался! Комсомольские знания на нуле. Я усилил штаб секретарями школьных комсомольских организаций. Из них только трое (трое из тринадцати) могут думать сами. Перечисляю дела штаба: собрание актива, два диспута, учёба актива, подготовка празднования 70-летия ВЛКСМ, готовим слёт комсомольцев-старшеклассников. Штабом недоволен. Всё лежит на мне. Очень не повезло с руководителем…
О работе Совета: Я уехал из «Орлёнка» без адресов членов Совета. Свой отчет переслал Н. Новодворской. Никаких сведений из ЦК не имею. Меня возмутило интервью т. Тихомирова в «Собеседнике» № 37 и его выступление в «Комсомолке» от 4 октября в рубрике «Каждый день на этом месте». Он поставил под сомнение нашу деятельность на сборе и отстранил Совет от участия в подготовке к съезду учителей. Я сомневаюсь в успехе работы Совета. Но мы сделаем переворот, если встретимся и напишем коллективное письмо в ЦК…
Да здравствует «Орлёнок», НИИ «Запад» и Ленинградский пединститут им. Герцена!
Тому же Албану, 27.11.1988: «…Сейчас у меня плохое настроение. В Грузии очень обострилась обстановка. Всё это отвлекает от работы. А она не удаётся. После головокружения от успехов началась тяжёлая полоса. Всё, что я сделал, никому не нужно. У нас не осталось комсомольцев. Я не могу их заинтересовать. В условиях Цхинвали это практически невозможно. К 70-летию ВЛКСМ провели на высоком уровне слёт комсомольцев-старшеклассников области. Мы отдали ребятам всё, а отдачи не было. Ни одного предложения.»
Неудовлетворённость работой была и раньше. Но ведь был и положительный опыт в Туапсе. И вот об этом мне и хотелось повести разговор. Думаю, нельзя было так нацеливать ребят, внушать им, что именно они должны делать перестройку на местах, делать её сейчас. Разработаны были и соответствующие «рецепты». В том идеальном мире (в «Орлёнке») всё теоретически получалось легко и хорошо — и деловые игры, и различные модели работы и пр.
И ребята поверили в себя. Но с чем они встретились на местах? С бюрократизмом, воспитывавшимся десятилетиями, с равнодушием комсомольских работников, непониманием. Знаю, не один Коля шел от надежд к разочарованию. Потом было заседание Совета старшеклассников в Москве (ноябрь 1988 г.) Коля вернулся из Москвы несколько расстроенным от встречи с кем то из работников ЦК. В чём-то не понял ребят, не принял их платформы. А ведь им было позволено внести свой вклад (практический вклад!) в перестройку школы. Каково же было разочарование Коли, когда он услышал во время работы съезда из уст Н. Новодворской другой текст (сработала, по-видимому, старая традиция!). Он был потрясён. Значит с нами играли на таком уровне, обманывали, — таков был вывод. Для человека, верящего в правду, — это катастрофа. Отсюда кризисное состояние — потеря веры в возможность «сделать мир лучше, а людей чище» (из сочинения Коли).
Кризис этот совпал с самоубийством одноклассницы (декабрь 1988 г.) Сам этот факт, которому школа не дала соответствующей оценки, последующие ошибки спровоцировали остальное.
От нас Коля скрывал свои мысли, открылся только вожатым из Туапсе, но они не смогли вовремя среагировать. В знак протеста против бездеятельности и пассивности комсомольских работников Коля собирался демонстративно выйти из состава Обкома Комсомола. Однако пленум несколько раз откладывался и был созван уже после смерти Коли. Возможно, это дало бы какую-то разрядку.
Так кризис комсомола обернулся кризисом Коли, его гибелью. В своём завещании Коля просил передать в адрес пленума: «работайте так, чтобы вас запомнили. Не бойтесь смелых решений, будьте борцами. Совесть и активость, идейность и энтузиазм — лекарства, которые вам нужны.»
Меня очень беспокоит очередной сбор в Туапсе. Необходимы более трезвые оценки происходящего. Не нужно бросаться словами. Зачем ломать детей? Не сломается ли очередной в Городе Комсомольском?..
|